Старший инквизитор Жан-Филлип вновь окунул перо в чернильницу, занес его над бумагой и… Внезапно понял, что потерял нить того, над, чем работал. Он отложил перо и потер уставшие глаза. Сказывалась усталость последних дней – слишком много хлопот и дел навалилось. Состязание ради руки принцессы Рэйган, охота на Акихиро, в коем он узнал нечестивое создание… Это только основные проблемы. К нему толпами ходили обычные крестьяне, что подозревали в приезжих ведьм, ведьмаков и других нечестивых созданий. На деле же, все заключалось в различие традиций тех или иных приезжих. Будь здесь больше служителей церкви, была бы возможность снять с себя груз всех этих дел. Но он был единственным инквизитором во всей округе и сам чин «Старший инквизитор» не более чем формальность. Что толку быть Старшим, если ты уникальный?
Немного отдохнув, инквизитор взял в руки пергамент, над которым работал. «Прошу вашу светлость, дать разрешение вашему покорному слуге… Неестественное явление, которое невозможно объяснить обычным чудом… Обследовать покои сэра Коннорса…» Конечно же! Недавнее появление сэра Коннорса на публике с двумя руками. Сей рыцарь на его памяти всегда был без одной руки. Некая трагедия, подробностей которой он не знал. Как этот человек стал рыцарем, оставалось загадкой, но не ему решать подобные вопросы. И вот, калека появился на публике с обеими руками. Некоторые прозвали это настоящим чудом, что рыцарю, который не терял веры господь воздал за все его труды и мучения .
Но инквизитор не верил в «чудотворность» этого явления. Конечно, Жан-Филлип был человеком веры, но то, что бог может одарить настоящей рукой… В это не совсем верилось ему. Но мало ли бывает чудес? Ведь может случиться и такое. Но инквизитор знал еще кое-что. Нечто, утвердившее в его сознании мысль о том, что это отнюдь не явление божье. А именно – почти достоверная информация о том, что сэр Коннорс практикует алхимию. Как эти две вещи взаимосвязаны? Для инквизитора было сразу несколько цепочек. И он собирался написать прошение о проведение расследования насчет этого «чуда». Осталось лишь дописать прошение и дождаться разрешения принцессы…
”Но почему я должен ждать? В конце концов, я Старший инквизитор, представитель божьей паствы, что неусыпно следит за темными созданиями. А это дело явно попахивает чем угодно, но точно не божьим промыслом. И плевать, что я могу настроить весь двор против себя. Мне нужно выяснить причину этого «чуда». И плевать что эти действия разозлят господ. Я не дам такому человеку выйти за последнюю из рода, без точной информации, по какой причине внезапно у сэра Коннорса появилась вторая рука!”
Решение было принято, и инквизитор решил, что с этим делом нужно заканчивать уже сегодня. Он скомкал пергамент и отбросил его в сторону. Сегодня никаких прошений. Сегодня он воля господа бога и он идет устраивать охоту на ведьм.
Он взял в руки свою маску. Он уже и сам не помнил всех деталей того обета, когда поклялся, что на людях не покажется без неё. Что отныне он оружие бога и ему нужна собственная личность для исполнения воли Господа. Но он принес обет и никогда его не нарушит. И инквизитор надел маску, а затем пошел вершить свое правосудие.
Выйдя из аббатства, он сразу двинулся к воротам замка. Часовые при виде инквизитора сразу приободрились и делали вид, словно не они сейчас кемарили на посту. Сейчас не до них, у него иная миссия. Жан-Филлип двигался по замку словно тень, а немногочисленные служанки, встретившие его по пути, лишь молча с ужасом, взирали на него. Ведь сегодня ночь охоты.
А вот и дверь в покои сэра Коннорса. Там он найдет свои ответы, даже если их придется использовать… «Нетрадиционные» методы. Ими и был прославлен инквизитор Жан-Филлип, не единожды находя жутких тварей среди обычных людей.
- Сэр Коннорс, - инквизитор постучал в дверь. - Сэр Коннорс откройте, это инквизитор. У меня к вам важное дело и я не потерплю отлагательств.

Отредактировано Jean-Phillipe (2012-10-02 20:50:59)

Коннорс, появившись в дверях, практически не подал виду, что не рад видеть инквизитора. Хотя мал окто был видеть Жан-Филлипа если быть по честному. Все же, пускай Жан-Филлип никогда не ошибался и подвергал божьему суду лишь только темных созданий или людей, занимающимися запрещенными науками, но он разрушал союзы, родственные узы. За это его и не любили.
- Прошу прощения за столь внезапное появление и вторжение в ваши покои, - начал инквизитор разговор заходя в покои, - но данный разговор уже не терпит отлагательств. Слишком многое поставлено на карту…
Он мельком оглядел покои. Что ж, здесь не присутствовали следы открытой алхимической деятельности. Но инквизитор прекрасно понимал, что такие вещи можно легко спрятать. И для этого иногда придумывались удивительные тайники. Лучшие инженеры могли позавидовать смекалке и мастерству иных отступников. Жаль, что свои силы они бросают отнюдь не на благие дела.
”Что ж, пускай я и шел сюда почти выбивать признание, мне следует быть осторожным при разговоре. Ведь сэр Коннорс отнюдь не дурак и он уже нервничает, как я появился у него в покоях. Поэтому вопросы нужно задавать верные. И крайне осторожно. Иначе, это может плохо кончиться. Начиная от того, что если здесь есть следы запрещенных наук, то Коннорс сбежит. Или гневом господ из-за ложных намеков и падения невмилость принцессы.“
- Сэр Коннорс, как вы знаете, я практически единственный слуга господа в этих владениях. И на мне лежит довольно сложная задача, которую я исправно выполняю. Сейчас же очень смутное время. Наша принцесса выросла и готова стать королевой. Для этого не хватает лишь одной мелочи. Верного супруга, что был бы рядом с ней и помогал управлять королевством. Она последняя из своего рода, представителей воли бога. И я не могу позволить этому роду угаснуть. Или очернить его. К нам уже приехали многие добровольцы желающие получить руку и сердце нашей принцессы благодаря турниру. И как вы знаете, один из герцогов уже был раскрыт как нечестивое создание. Это было довольно внезапно, а главное унизительно. Герцог несколько лет скрывал кто он и жил практически бок о бок с нами. После этого открытия, я как инквизитор не могу просто наблюдать за турниром. И тем, что происходит вокруг него.
Жан-Филлип подбирал слова очень ловко. Он старался навести Коннорса на мысль, что при таких обстоятельствах и его вновь отросшей руки, инквизитор считает его подозреваемым в использовании запрещенных науках. И одновременно показывал, что внешне Жан дружелюбен и не хочет видеть в нем отступника.
- Вас начинают подозревать и шептаться в темных углах. Многие знают, что вы занимаетесь алхимией. Она не запрещена в нашем королевстве, но кое-что из разделов этой науки под запретом. И не случайно. Но вы сэр Коннорс уже не раз показывали свою лояльность к короне. Вы так же помогли мне разжечь в аббатстве вечный огонь. Принцесса тоже не желает слушать наговоры о вас. Поэтому, мне как Старшему инквизитору позволили проверить всех претендентов и участников турнира на ересь. Я должен был возглавить отряд рыцарей, но в вашем случае… Принцесса настояла на менее заметной проверке. Она всецело верит вам, и я тоже не вижу особых причин вести вас в темницу. Поэтому, я один мог бы проверить ваши покои и всоре уйти отсюда с доказательствами, что вы невиновны милорд. Это очень помогло бы и мне и вам.
Безупречная ложь и введение в заблуждение. Коннорс не мог знать, что могла начаться проверка участников турнира и проверить он уже это не мог. Ему оставалось лишь согласиться и дать инквизитору проверить свои покои или отказаться. Последний вариант практически бы доказал свою вину. Ведь он не просто отказал бы инквизитору, но и лучшим пожеланиям принцессы не желающей видеть сэра Коннорса отступником.
”Теперь все в ваших в руках, милорд. Или дайте мне доказательства вашей вины или помогите мне все же поверить в божье чудо, что случилось с вами. Кто же вы – отступник или избранник бога, который мог бы занять место рядом с последней из рода?”

Сэр Коннорс изъявил желание, чтобы осмотр действительно проходил без шумихи и проводил его только инквизитор. Что было за этим решение? Полная уверенность, что все это бесполезно, ибо и скрывать нечего? Или просто если и есть секреты, они слишком хорошо припрятаны? А может и обычное не желание сразу раскрывать себя? Ведь отказ практически бы сразу говорил о том, что рыцарю есть что скрывать. Сейчас все было в руках инквизитора. Он или найдет тут доказательства вины рыцаря или же доказательства его невиновности.
Слегка поклонившись, благодаря рыцаря за его решение, инквизитор двинулся по покоям начиная обыск. Здесь главное смотреть сквозь то, что выставлено на всеобщий показ, подмечать мелочи. Иногда одна мелочь расскажет о хозяине жилища куда больше, чем даже личный дневник. И первое, что попало под длительный осмотр инквизитора, были многочисленные книги в покоях рыцаря.
”Запрещенной литературы я не замечаю, все книги или доступны любым людям или же есть те экземпляры книг по алхимии, что разрешены в большей части королевств. Тут ничего подозрительно. Но! Эти книги могут лежать тут лишь для отвода глаз, чтобы показать, что рыцарь занимается лишь разрешенной деятельностью. Что ж, книги в любом случае не выглядят поводом для отвода глаз. Их постоянно берут и читают, это видно неприкрытым глазом. Тут я точно вряд ли что найду, хотя стоит все же взять пару книг и прочитать, что там написано.”
Не замедляясь, инквизитор двинулся дальше. Пока он не старался искать тайники или нечто подобное. Сначала нужно произвести внешний осмотр. Он тоже мог дать ответ на вопрос слуги бога, как положительный, так и отрицательный. А осмотр может выполнить сразу две функции: усыпить бдительность рыцаря, который может скрывать нечто в тайнике и не заставить его возгневиться, что инквизитор практически сразу стал искать какие-то тайники у уважаемого рыцаря. Ведь то, что делал инквизитор, сейчас частично касалось политики. Один граф уже был признан нечистым созданием, а что же будет, если один из верных рыцарей так же окажется ужасной тварью? Начнется настоящая охота на ведьм.
Жан-Филлип остановился у рабочего стола рыцаря. Создавалось впечатление, что за ним работали, когда пришел инквизитор. Обыск рабочего стола мог тоже пролить свет на деятельность рыцаря. Инквизитор начал осматривать бумаги на нем, так же выдвинул ящик и достал оттуда рукописи со странными надписями. То была латынь, инквизитор сразу узнал её. Ему по долгу его службы пришлось знать лишь частично её. Иногда латынь использовалась для проведения жутких ритуалов и языческих обрядах. Волей или неволей приходилось запоминать слова и надписи, которые могут означать нечестивые помыслы, дабы не перепутать их с обычными надписями. Иначе можно ошибиться, а инквизитор никогда не ошибался.
”Судя по записям, это нечто связанное с алхимией. Но я не вижу тут знакомые запретные слова или фразы. Что я могу предъявить рыцарю? Что он пишет на не очень известном и распространенном языке свои записи? Нет, это все пусто. Но эти записи я все же заберу позже для полного перевода. В них может скрываться все что угодно.”
Оставив пока записи, инквизитор двинулся дальше. Но найти чего либо обвиняющего, или оправдывающего рыцаря, он так и не смог. Были книги, записи на латыни. Но это могло оказаться пустышкой. Откуда же тогда рука у рыцаря? Что же это все-таки… Внезапно взгляд инквизитора остановился на гобелене, что висел в комнате рыцаря. Его край дернулся, словно… Инквизитор глянул на одной из окон, что были открыты в комнате рыцаря. Догадка оправдалась – одно из ник было прикрыто и значит это был сквозняк. Жан-Филлип подошел к гобелену и без всяких предисловий сорвал его со стены. Кирпичная стена, в которой был спрятан небольшой проход! Это можно было назвать удачей.
- Что ж, прошу прощение за гобелен и резкое увеличение помещения ваших покоев рыцарь, - с этими словами инквизитор снял со стены факел и зажег его. - Думаю, вам, как и мне не терпится увидеть небольшое к вашим покоям? После вас.

Инквизитор отдал должное рыцарю. Тот не стал даже делать вид, что видит этот секретный проход впервые. Не стал отпираться, юлить… Чтобы вот так, хозяин этих покоев не знал о таком секретном проходе? Это было даже не глупо, а смешно. Тогда бы инквизитор наверняка бы не выдержал и на месте лишил бы его жизни. Доказательства все же косвенные, но даже этого хватит, чтобы обвинить рыцаря в смертном грехе. Поэтому он решил, пока еще сохранить ему жизнь. На некоторое время. Окончательное решение он примет, когда обследует этот проход.
- Что ж, приму ваше молчание за желание вместе со мной обследовать этот проход. Ведь не заканчивать столь важное дело на половине? Пройдемте рыцарь.
После этого они вдвоем начали идти, поэтому скрытому проходу. Правая рука инквизитора невольно гладила эфес меча. Сейчас рыцарь может сделать все, что угодно. Ведь он же не глупец, понимает, что на смертный приговор хватает сомнений, а тайный проход, о котором он инквизитору не сказал, почти доказывал его вину. От него можно было ожидать и на нападение на инквизитора, сейчас он уже не должен надеяться на руку принцессы, а хотя бы уцелеть и не оказаться на виселице. Люди даже в самой отчаянной ситуации борются за свою жизнь и зажатые в угол сражаются еще более яростно.
«Примешь ли ты правосудие стойко и не будешь мне мешать? Или же решишь сопротивляться? Мне не очень хочется проливать кровь рыцаря среди темноты в этом проходе. Большому человеку, большая смерть. Массовая казнь, причем я не дам даже кинуть камень в вас. Только сдайтесь и все закончиться очень быстро.»
Наконец, они достигли большого помещения и Жан-Филлип был слишком сильно удивлен. Он видел многое, но вот такого еще нет. Огромное помещение было, оборудовано-то ли под лабораторию, то ли под место ужасным ритуалам. И скорее всего для того и другого. Тут даже не нужно было искать следы запрещенных наук искать. Все практически было на виду, запрещенные надписи на латыни и остальное, что инквизитор не мог даже вообразить.
- Боже…
«Я даже не хочу знать, что тут происходило! Рыцарь виновен и в появлении его потерянной руки нет ничего божественного! Это было результатом темных ритуалов и запрещенных наук. И этот человек собирался побороться за сердце последнее из рода?! Этому никогда не бывать! Это чудовище убьют завтра же и так будет с каждым еретиком!»
Инквизитор вытащил свой меч и направил его в сторону рыцаря.
- Сэр Коннорс! Вы обвиняетесь в поклонение темным богам, занятием темными науками и богохульстве! Наказание лишь одно – смерть! Вы можете выбрать, пойти со мной с миром и тогда я обещаю ваша казнь будет проведена без всякого позора или попытаться сопротивляться и погибнуть. Тогда ваше имя и весь ваш род будет признан еретиками! Прикрываясь божественным вмешательством, вы сотворили нечто ужасное! Выбирайте мудро рыцарь!

Инквизитор, молча, давал возможность рыцарю выговориться. Задела эта речь инквизитора? Усомнился ли он в своих собственных словах? Нет. Как и многие разы до этого. Каждый третий еретик кричал подобное. О том, что сила и знания помогут ему изменить мир к лучшему. Но от этих слов ничего вскоре не оставалось. Ведь была одна простая истина – ничего не дается даром. И награда за эти «дары», о которых говорят подобные рыцарю.
”А почему же ты не говоришь о том, что придется отдать взамен рыцарь? Или хочешь сказать, что рука была отращена и никаких  последствий? Хотя последствия есть и иного характера. Посмотрел бы ты на себя сейчас со стороны. Фанатик, не меньше. Только фанатики будут такие речи разводить для одного человека, которому на них абсолютно наплевать.”
- Сэр Коннорс, вы противитесь воле божьей, поэтому будете казнены прямо…
Но закончить он не успел. Коннорс рванул к столу. Инквизитор не знал, что там было нужно рыцарю, но не успел. Рыцарь сумел что-то подхватить со стола и кинул это прямо под ноги инквизитору. Тут же взвился алый дым и Жан-Филлип оказался в эпицентре этого химического чуда. Он тут же закашлял и потерял видимость. Подобного стоило ожидать, ведь Коннорс настоящий гений в алхимии. Инквизитор все же не совсем растерялся и побежал прочь от дыма. Через пару метров он вышел из дома, где мог откашляться и вдохнуть чистым воздухом. Он лишь в последний момент успел увидеть, как рыцарь бежит дальше в катакомбы. И увидев как этот трус бежит, Жан-Филлип словно заново родился. Ведь этот негодяй не боясь вышел с новой рукой на публику! Он решил бороться за руку принцессы будучи отступником! И он ни за что не даст ему бежать!
Благодаря маске, он не успел вдохнуть слишком много этого дыма, поэтому практически сразу смог начать погоню за беглецом. Был очень большой риск наткнуться на ловушку или вовсе потеряться в этих туннелях, но упустить отступника он просто не мог. Он должен догнать рыцаря и казнить его на месте. Не прилюдно, не по закону, а как обычного отступника. И плевать на высокий ранг этого человека. Он показал свою истинную сущность и теперь не заслуживал даже остатки того, что хотел предоставить ему инквизитор.
- Коннорс! Тебе не убежать, чертов ты ублюдок! Я найду тебя из под земли, если упущу сегодня! Ты нигде не сможешь скрыться от меня отступник!

Катакомбы под замком были сделаны на совесть. Ни следа разрушений, обвалов или еще чего либо. Они тянулись из одного конца в замок в другой, постоянно встречались развилки. Хотя и не так часто, чтобы можно было заплутать. А учитывая, что в этих катакомбах было всего два человека, погоня за отступником не была столь уж сложной. Инквизитор не видел рыцаря после того как он скрылся в этих туннелях. Но он его отчетливо слышал. Его шаги, как он тяжело дышит… Эти катакомбы были отличным тайным местом для лаборатории, которую очень тяжело найти. Но вот как возможность бежать, когда за тобой охотиться человек обученный противостоять даже самым жутким тварям из самых глубин мрака.
Не раз и не два инквизитор противостоял таким людям. Честнее будет сказать, что он противостоял десяткам людей занимающимися запретными науками. Но это были люди, они умирали легко. Но иногда инквизитор встречал жутких тварей. И это был настоящий бой. Жан-Филлип и сам был обычным человеком, и ему приходилось сражаться с исчадиями ада, которые обладали иногда неописуемыми возможностями. И он всегда выходил победителем. И если Коннорс не прячет несколько козырей в рукаве, то вскоре он встретиться с всевышнем на суде, где будет решена участь его души после всего этого.
Вскоре послышался странный шум впереди. Словно на пол свалился мешок с картошкой. Или же по какой-то причине упал человек. Инквизитор сразу понял, что случилось, и немного поднажал. Это был его шанс не просто сократить расстояние между ним и беглецом, а сразу настигнуть его. Это погоня должна была закончиться прямо здесь и сейчас, нельзя больше было возиться с этим отступником. С этим человеком, что покусился на самое святое в этом графстве, лишь бы попытаться скрыть то, чем он занимался и навсегда придать тому факту, что у него заново отросла рука оттенки божественной воли, которой тут и не пахло.
”Он не уйдет. Я ни за что не дам этому случиться. Чего бы этого не стоило, но я лишу этого рыцаря жизни. Сотру все упоминание о его роде. Если его и будут помнить, то как величайшего отступника и он будет примером для остальных. Этот негодяй смело вышел на публику с новой рукой, говорил, что это божественное чудо. А потом решил сразиться за руку принцессу и победить всех соперников благодаря запретному искусству. Этот негодяй заслуживает больше чем смерть, но я проявлю небольшое милосердие, лишив его жизни сразу.”
Он нагнал рыцаря именно на том месте, где он споткнулся и упал. Отступник пытался бежать через выход за массивной дверью, но его падение затормозило побег. И инквизитор с радостью воспользовался этим. Блеснуло лезвие меча, и пока рыцарь не опомнился после появления инквизитор, последний со всего размаху налетел на него и прижал к стене. Лезвие меча было прижато к горлу отступника, а второй рукой Жан-Филлип достал кинжал и наставил его прямо в брюхо Коннорса. Теперь, чтобы не предпринял рыцарь, то или иное лезвие, так или иначе лишит его жизни.
- Последнее слово, - прошептал в лицо рыцаря инквизитор. - Ты не достоин этого, но я даю тебе возможность сказать последнее слово перед тем, как лишу тебя жизни, а затем сожгу твое тело и обреку весь твой род на забытие. Говори жалкий червяк.

Все пошло совсем не так, как хотел инквизитор. Совсем не так. Он сталкивался со многими тварями, но имея дело с Коннорсом он продолжал его считать обычным человеком. Обычным человеком, который слишком хорошо изучил запретные науки и использовал это для того, чтобы отрастить новую руку и победить в состязании. Но это было ошибкой. Он не знал, до какой именно черты дошел рыцарь со своей алхимией. На что она способна, что она дала Коннорсу кроме новой руки. Инквизитор не стал лишать отступника жизни сразу, а помедлил. Это была еще одна ошибка, которая привела к большой опасности.
Рыцарь перехватил руку с кинжалом, а второй рукой и вовсе взялся за лезвие меча. Инквизитор попытался убить его одним ловким движением, но рыцарь словно внезапно приобрел силу десятерых людей и как бы не старался слуга божий, отступник медленно, но верно отводил клинки от себя. А еще инквизитор посмотрел в глаз рыцаря. В глаза, наполненные кровью и яростью. Это уже не были глаза человека, а монстра. И отступник начал постепенно расти, уже став выше Жан-Филлипа.
”Ты уже не человек рыцарь… Ты монстр. Ты отдал самого себя в обмен на потерянную руку…”
Инквизитор отошел от рыцаря на несколько шагов. Хотя рыцаря ли? Теперь это был ужасный монстр с крепкой чешуей. Он был похож на рептилию, но в нем было что-то и от человека. Доспехи не выдержали и свалились на пол, когда рыцарь начал превращаться. А затем, одним резким движением он отшвырнул инквизитора к стене. Его сила поражала, это было нечто.
Крепко ударившись об стену, Жан-Филлипу понадобилась несколько секунд, чтобы прийти ив себя и встать. Но за эти мгновения монстр успел выломать крепкую дверь, словно она была игрушечной, а затем скрыться снаружи. Инквизитор выбежал наружу пытаясь догнать монстра, но тот уже скрылся в ночи.
”Это твой способ подарить всем обездоленным и несчастным здоровье и счастье? Ты монстр Коннорс, ты отдал собственную душу на съедение зверя ради собственной руки и возможности победить на состязаниях. Но теперь… Теперь этому не суждено сбыться. Теперь ты изгнанник, ты нигде не найдешь покоя. Я пошлю письма по всем уголка света, и тебя будут искать как дикого зверя, коим ты и являешься. Я найду и Акихиро и тебя, а затем обоих лишу жизни на глазах у людей. Вы оба станете позором этих земель. И не важно, какая сила у тебя есть. Меня теперь ничего не остановит.”
Пока инквизитор стоял на небольшой поляне, к нему прибежало несколько стражников, что слышали грохот.
- Инквизитор, что случилось? Где сэр Коннорс?
- Отныне, рыцарь Коннорс отступник. Он использовал запретные науки для того, чтобы отрастить себе новую руку. Но ради этой руки, он продал себя монстру, в которого сейчас и превратился. Я хочу, чтобы по всему графсту были разосланы объявления о его поисках! Я лично заплачу пять тысяч золотых тому, кто притащит его ко мне живым или мертвым! Так же я хочу, чтобы его покои были сожжены, а вместе с ними лаборатория в туннелях под замком. Сами туннели завалить после этого. И если кто-то из вас заберет, что-то из этих мест, то я лично лишу его жизни. Выполнять!
Стража в тот же миг разошлась. Кто-то отправился с факелами в туннели, а кто-то обратно в замок. Сам инквизитор остался ненадолго на небольшой полянке. Сейчас, в ночи он не сможет продолжить преследование этой твари. Но рано или поздно она высунется. И тогда она получит по всем заслугам.